Пред книжным шкафом

Привет тебе, хранитель древних свитков!
Твой пыльный клад опять целую нежно…
Душа вернулась с островов чужбины;
Дрожа, как голубь, странствовавший долго,
Она стучится в дверь родного дома.
Родные свитки! Снова с вами я,
Питомец ваш, от мира отреченный.
Увы!Из всех роскошных благ земли
Лишь вас одних моя познала юность;
Вы садом были мне в разгаре лета,
В ночь зимнюю – горячим изголовьем;
И я привык хранить средь ваших строк
Мое богатство – грезы о святыне.
Вы помните? Бывало, бет-га-мидраш
Оденет тьма; все разошлись давно,
И в тишине придела – я один;
Дрожа, слетает с уст молитва дедов,
А там, в углу, близ вашего ковчега,
Мерцает тихо вечная лампада.
О, сколько раз – я мальчик был, и пух
Еще не покрывал мои ланиты –
Меня ночные ветры заставали
Склоненным низко над старинной книгой,
Исполненным то грез, то тайной жути.
На столике передо мной лампада
Беспомощно и тускло полыхала,

В шкафу, средь книг, скреблась упорно мышь,
В печи трещал последний уголек;
Я замирал, томимый смертным страхом,
От ужаса стуча зубами… Помню,
Однажды – это было темной ночью –
За окнами слепыми, на дворе,
Угрюмо плача, завывала буря;
Трещали ставни; духи преисподней
Стучали в дом железными крюками…
Моя твердыня рушилась во прах:
Украдкою, из-под святой завесы,
Покинув храм, Шехина удалилась,
И мой старик – моя вторая тень
И грез моих свидетель молчаливый –
И он ушел и скрылся от меня.
Лишь пламя лампы тихо умирало.
Последний раз вздыхая перед смертью…
И вдруг окно разбилось…Все погасло,
И я – птенец бескрылый – из гнезда
Упал во власть безглазой, черной ночи.
И вот теперь, чрез много-много лет,
Чело и душу мне избороздивших,
Меня опять поставил ветер жизни
Пред вами, свитки, – чада Амстердама,
Славуты, Львова, Франкфурта. Опять
Рука моя страницы ваши гладит,
И тусклый взор блуждает между строк,
В узоре букв пытаясь отыскать
Следы моей души, – из колыбели,
Взлелеявшей ее, услышать эхо
Младенческих ее тревог и дум.
Увы, мои наставники! Спокойна
Душа моя, и взор не увлажнен…
Как ни гляжу, – узнать вас не могу я;
Из ваших букв, о старцы, не глядят
На дно моей души живые очи,
Измученные очи стариков;
Ко мне оттуда не доходит шепот
Иссохших уст, бормочущих в могилах,
Мне каждая строка – жемчужин черных
Рассыпанная нить, страницы – вдовы,
А что ни буква – бедная сиротка.
Померк мой взор, и ослабел мой слух,
Иль вы истлели, вы, сыны бессмертья.
И на земле вам больше доли нет,
И тщетно я, как тать вооруженный,
Без фонаря, киркою землю рыл,
В кромешной тьме, не ведая покоя,
И день, и ночь в могилах ваших роясь,
Я все искал златых сокровищ жизни,
Их корни снизу и с боков минуя.
А между тем сокровища сверкали
Над городом, людьми, и над холмами,
И на глазах у всех плоды качали,
И шумные водили хороводы,
Морские дали пеньем оглашая,
А до меня не донеслось и эхо.
Как знать? Быть-может –
Когда я вновь, гробокопатель, выйду,
С кладбища духа в царство черной ночи,
Тебя одну с собою принеся,
Кирка, прилипшая к моим ладоням,
И с ветхой пылью на усталых пальцах, –
Быть-может, я – беспомощней, бедней,
Чем раньше был – воздену руку к ночи,
Моля ее принять меня на лоно
И ласково плащом закутать черным,
И ей скажу, смертельно утомленный:
Приди, о ночь, и темными крылами
Покрой меня:я из могил бежал,
И сердце жаждет вечного покоя!
А вы, светила ночи, братья в духе,
Наперсники моей души!
О, почему храните вы молчанье?
Ужель вам брату нечего сказать
Златых ресниц нежнейшим трепетаньем?
Быть-может, есть, – но ваш язык забыл я,
Таинственных речей не слышу ваших?
Ответьте, звезды, ибо я тоскую.
1910

Это стихотворение — воспоминание о детстве и юности, которые поэт провел в доме своего деда (моего прапрадеда ) Яакова — Мойше Бялика, толкователя Талмуда, и бабушки.

Опубликовано 19 Окт 2009 в 9:29 пп. В рубриках: Хранилище (архив). Вы можете следить за ответами к этой записи через RSS 2.0. Отзывы и пинг пока закрыты.

Один отзыв на “Пред книжным шкафом”

  1. Коростышевские-жизнь в Москве » Хаиму Бялику - Поэту и человеку 09 Янв 2010 в 11:03 пп

    […] ему огромный шкаф с религиозной литературой, шкаф его прадеда, которому посвящено стихотворение Х-Н Бялика-оно есть […]

Март

Автор фото — Зоя Сергеева

Живы мы, живы мы, живы!

Прыгает зайчик, резвясь, по стене,
шепчет на ушко он ласково мне:
— Выйди на улицу, снова весна, в
ыйди скорее, теперь не до сна,
слышишь, чирикает: «Жив!» — воробей,
видно, своим говорит: «Не робей,
зиму мы все пережили, друзья,
вся воробьиная наша семья!»

Перышки чистит и гнездышки вьет
весь воробьиный весёлый народ!
«Живы мы, живы мы, живы!» — кричат,
значит, зима не вернется назад,
весело с пташками стало и мне,
снова весна на родной стороне,
счастьем наполнилось сердце моё,
глядя на стайку простых воробьёв…

Зоя Сергеева
Не забудьте указать автора
02.2015

Здравствуй, новая весна!

Так здравствуй, новая весна,
ведь ты надежд всегда полна,
и пусть распутица кругом,
весна пришла в наш общий дом!

Зоя Сергеева

Copyright © Журнал «Культура и общество» 2022-2024 Все права защищены

 
 
 

Наши читатели

free counters

Рубрики

Метки

Свежие комментарии

 

  Рейтинг@Mail.ru